Лонгрид от Саши Безродновой
Вчера в переписке состоялся разговор про ясность. Подумала, что можно на эту тему написать очень личный пост с моими историями. Достаточно часто приходит обратная связь именно с этим словом – ясность. И ещё часто звучит такая мысль: “Ты являешься тем, что несёшь, поэтому с тебя легко считать и научиться, находясь рядом”. Я не считаю, что это мне присуще от природы, но честно туда стараюсь.
Так как достаточно много специалистов (опытных и начинающих) читают этот блог и говорят, что многое для себя берут – специально для вас распишу подробно всё, что мне есть на эту тему сказать, с примерами. Добавите своих примеров и концепций – будет круто. Буду благодарна и, наверное, не только я.
“Ясность… Ты написала и я вспомнила. Мне папа в детстве мозг проел одной фразой: “Кто ясно мыслит, тот ясно излагает”. И всё время требовал от меня развивать это качество. Не принимал никаких моих речей и запросов, если в них не было ясности. Видимо, сработало 🙂
Папа был лётчик-инструктор, а затем – дипломат, и потому любому делу учил меня методично, пошагово, с критериями проверки качества. Как мыть посуду, полы, штопать носки и зашивать одежду, рисовать, составлять конспекты, анализировать литературу…
Однажды решил научить меня чистить зубы.
Не поленился сделать из бумаги объёмную модель челюсти (!), взял щётку и показал все направления, как надо ею двигать, с каждой из трёх сторон каждого зуба. Никогда не забуду.
Второй момент – вожатская работа с маленькими детьми. Меня всегда ставили на самые младшие отряды. У нас были дети и с отставанием в развитии, и из приютов, и просто такие маленькие, что не умели сами толком одеваться. Организовать ораву этих детей так, чтобы они что-то необходимое вместе сделали и не рассыпались – ещё та задачка!
Здесь у педагога воспитывается навык говорить максимально конкретно и коротко, потому что качество внимания и длительность фокусировки у маленьких детей, тем более в условиях группы, ну, дай бог, пара секунд. У тебя есть пара секунд на то, чтобы, собрав их внимание, пригласить и замотивировать на какое-то действие. Ещё секунда – и нужен новый, свежий стимул для собирания внимания. При этом он должен быть добрый и весёлый. Никакая строгость долго не прокатит.
Расскажу секрет… Взрослые люди, оказавшись в группе, особенно в условиях корпоративного тренинга, который они сами не выбирали, сильно сбавляют в возрасте. 🙂 И методы работы с вниманием нужны, вроде, не такие экстремальные, но по сути – примерно те же.
Третий момент – инструкторская работа в летних лагерях. В студенческие годы мы преподавали детям и взрослым экстремальные виды спорта – дайвинг и альпинизм. В как бы безопасных условиях. Но это такое дело, где опасность можно себе создать на ровном месте просто по невнимательности или со страху.
Там нужно, чтобы ученик выполнил точные действия, несмотря на то, что зачастую находится в панике. Например, есть такой сложный момент, когда спускаешься вниз по верёвке в альпинистской системе. Самое страшное – сделать первый шаг с горизонтальной плоскости на вертикальную.
Верёвка тебя держит, если довериться ей и не дёргаться. Но это воспринимается как шагнуть в пропасть. Я сама, когда делала это впервые, провела на краю в положении под 45 градусов около получаса.
Не решаясь шагнуть, хватаясь руками за верёвку (чего делать нельзя), возвращаясь обратно… И вот в этот момент нужно не делать что попало, а чётко выполнять инструкции. Для этого они должны быть до предела простыми, короткими, понятными.
И для этого инструктору приходится методично повторить инструкции сотню раз (не преувеличиваю), параллельно успокаивая начинашку и вселяя в него уверенность: “Ты справишься!”.
Здесь развивается не только чёткость, но и колоссальное терпение без тени спешки или раздражения. Иначе ничего не сработает. И расслабленность относительно того, что одни и те же фразы придётся повторять по многу раз, никак не блистая оригинальностью.
Ещё один момент – чтобы давать такие инструкции, нужно досконально знать принципы и механику, нисколько не плавать в материале и не сомневаться. Пока ты не знаешь наверняка, не научишь, либо это приведёт к падению с большой высоты или удару о вертикальную стенку.
Четвертый момент – обучение в вузе. Нашим завкафедрой был Алексей Сергеевич Морозов – тренер от бога, один из первых тренеров вообще в стране, талантливый, структурированный и убедительный. Обучал он нас как раз ведению тренингов. Это была наша специальность в рамках высшего образования (оргразвитие и тренинг в бизнесе).
Первый тезис, который он нам предъявил:
«Если вы не можете объяснить то, чем вы занимаетесь, ребёнку пяти лет или случайному попутчику в поезде, то вы не знаете, чем занимаетесь. Если вы используете умные слова, вы не умные, не уместные. Вы – начинающие психологи, которые возомнили себя интеллектуалами. Вы должны уметь объяснять так, чтобы даже дурак понял.
Чтобы что-то объяснять, вы должны досконально понимать материал и суметь объяснить его на пальцах, приводя примеры и учитывая особенности восприятия разных типов людей. (в основном мы опирались на типологию Майерс-Бриггс).
То есть, даже если вам ближе всего воздушные теоретические конструкции и схемы, имейте в виду, что среди вашей аудитории есть и люди, которые собирают понимание по крупицам из фактов и живых примеров, историй, а схемы не воспринимают вообще.»
И мы специально тренировались излагать так, чтобы каждому типу слушателя дать его ключи восприятия – насколько это возможно, не заваливаясь в свои любимые способы обработки материала.
Однажды мне дали очень крутую обратную связь, которая очень поддержала мою профессиональную уверенность. Коллега делала научную работу, анализируя тренеров в контексте типологии личностей Майерс-Бриггс. Она отметила, что, наблюдая меня за ведением групп, она не может понять, к какому типу я отношусь. Это прямо было для меня, как прохождение экзамена на профпригодность. Спасибо, Алексей Сергеевич, что научили!
Признаться, в последнее время я всё больше ухожу-таки в “соматический” стиль ведения, с его особенным языком. И всё меньше даю теории и интеллектуальной подпитки. Хочется больше двигаться и меньше разговаривать, хоть и понимаю, что в этом закос.
Ещё один аспект, пусть он будет пятым – за него я очень благодарна обучению в EFC Russia под руководством Марка Уолша и Александры Вильвовской. (Курс эмбодимент фасилитаторов наивысшего качества, очень советую). Называется он “Операциональный язык”. Обязательно будем прорабатывать это с участниками программы по Женской Соматике. Это является одной из основ профессиональной этики эмбодимент фасилитаторов (телесных коучей).
Суть идеи операционального языка в том, что нам необходимо быть очень внимательными к лексике, которую мы используем. Каждый термин, который можно воспринять двояко, или инструкция, которая звучит неоднозначно – место, где можно потерять клиента. Ещё хуже, если он сам себя потеряет.
Например, невозможно помочь человеку, сказав ему “Заземлитесь”. Потому что под одним этим словом для него может скрываться море смыслов и интерпретаций. А может быть, этого слова и вовсе нет в его картине мира, и оно для него ничего не значит вообще. Марк Уолш называет такие слова “единорогами”. И объявляет охоту на единорогов 🙂
Послушный клиент может даже усиленно изображать, что он старается заземлиться, но что именно он в этот момент внутри делает – одному богу известно. И к чему это его приведёт, мы тоже не знаем.
Поэтому даём совершенно конкретные инструкции, минимально нуждающиеся в интерпретации и не вызывающие разногласий. Представьте себе то, отметьте ощущения там-то, направьте внимание туда-то. В любом случае, спорные моменты и неоднозначности могут возникнуть, но мы стараемся их предотвращать, либо ясно проговаривать, что мы имеем в виду под тем или иным термином в инструкции.
Даже слово “расслабьтесь” не всегда является ясной инструкцией, если у человека нет выработанного механизма, как это делать, или нет этого в опыте касательно данной части тела. Это слово можно заменить на более длинную инструкцию, включая в неё, например:
- найдите опору для этой части тела;
- почувствуйте, насколько она опирается и может ли опереться ещё больше;
- отметьте ощущение того, как она висит;
- покачайте ею;
- позвольте ей ещё больше поддаться притяжению земли;
- напрягите эту часть тела ещё больше, а затем постепенно уменьшите напряжение;
- представьте, будто она тает, как свечка или как мороженое; падает, как снег;
- проверьте, можете ли вы прилагать ещё меньше усилий, чтобы поддерживать себя в таком положении”
- и так далее…
Если вам интересно, пожалуйста, в комментариях к статье поделитесь теми инструкциями или образами для расслабления/снятия напряжения, которые работают для вас.
Ещё один хороший пример “единорога” – термин “энергия”. Когда телесный или какой-нибудь другой специалист говорит вам “направьте энергию” или “почувствуйте энергию”, помогите ему, мягко уточнив, чего он от вас таки хочет, и удостоверьтесь, что вы друг друга понимаете. А то вдруг вы вообще о разном?
Шестое – мой любимый учитель контактной импровизации и боди-майнд гештальта – Арие Бурштейн. Училась у него, переводила и ассистировала более 8 лет подряд.
Одна из основ, которую он несёт – терапевт или тренер не может передать человеку навык или состояние, которое он собой не воплощает. Если “ты этим являешься”, оно появляется в вашем общем поле и является заразительным. (Здесь можно было бы пофилософствовать на тему зеркальных нейронов).
Если ты говоришь о каком-то качестве, но не несёшь его в этом самом моменте, твои слова расходятся с делом. А люди учатся именно у тебя – какой ты сейчас. Так же как дети учатся у своих родителей через присоединение, сонастройку, неосознанное подражание.
Был один случай, который мне очень запомнился. Я была на классе Арие для израильских студентов-актёров. Он давал немного контактной импровизации, и, несмотря на то, что техника безопасности была продемонстрирована, одна девушка с увесистым тазом всё-таки сумела с перепугу приземлить его на голеностоп стоявшему на четвереньках парню. В результате у него сломался палец на ноге.
О парне позаботились, но класс надо было продолжать. Студенты в страхе и не очень-то хотят что-то делать дальше. В этот момент Арие (к слову, на вид не очень ловкий, с его многочисленными операциями и травмами колен) берёт и даёт им упражнение на высокую телесную осознанность в экстремальных условиях… балансировать на стуле, стоящем на двух ножках…
Для этого он запрыгивает на стул и начинает на нём покачиваться, балансируя и выдавая разные не заученные пируэты. Студенты в шоке и даже возмущены: «что пришло в голову этому безумному дядьке?» Но через пару минут они заражаются его уверенностью, что через страх пройти можно, и дальше открываются поля невиданной им ранее ловкости, основанной на природных рефлексах. Это ещё одно воспоминание из серии “никогда не забуду”…
Для меня это пример того, как Арие провёл людей туда, куда он однажды прошёл сам, не через обучение из серии “передача знаний”, а через то, чтобы полностью и безоговорочно воплощать то, что он предлагает и куда зовёт.
Ещё немножко про “воплощать то, что транслируешь”. Сейчас будет важный пункт для понимания(!)
Телесно-ориентированный специалист вовсе не обязательно всегда будет с клиентом двигаться, трогать его и вообще просить его направлять внимание в тело. Некоторым клиентам нужно пройти много этапов работы, прежде чем они согласятся это делать и не покрутят пальцем у виска в ответ на ваше “Давайте подвигаемся” или “Что вы ощущаете в теле?”
То, что телесный специалист сам находится вниманием в своём теле, продолжает дышать, что бы ни случилось, осознавать свои телесные и эмоциональные реакции, замечать телесные проявления клиента – уже само по себе является важной и основной частью его работы. Он уже создаёт поле, в котором осознанная телесность существует, тело берётся в расчёт, на тело обращают внимание.
То, что терапевт садится так, как удобно, и меняет позу, чтобы было ещё удобнее, а не сидит, как пришлось, забыв про себя – уже является невербальным высказыванием “Здесь так можно. Здесь можно заботиться о себе”.
Ему не обязательно озвучивать клиенту такие вещи, если это не будет в данный момент уместным и полезным, если это не будет поддержкой в развитии терапевтических отношений. Но он будет такие вещи олицетворять собой, задавая совершенно определённый контекст во время встречи. Контекст осознанной телесности.
Наверное, именно в этом можно отличить профессионального практика от дилетанта. Дилетант, или начинающий, скорее всего будет предлагать клиенту выполнять практики и делать “полезные” методики, пытаться оказывать воздействие по освоенным схемам.
Опытный практик будет работать с человеком, внимая его состоянию, калибруя (шкалируя) интенсивность воздействия и выбирая из множественных вариантов интервенций тот минимум, которого достаточно на данном этапе развития терапевтических отношений. И если нам с тобой ещё не пора двигаться и говорить о теле, и уж тем более касаться руками – мы этого делать не будем, боже упаси.
Ещё немножко про Арие – ну это высший пилотаж – он транслирует принцип ненасилия и поддержки всех частей целого. Это не просто, но он умудряется делать это не только применительно к разным субличностям клиента, но и в групповой работе. Не вступая в конфронтацию ни с одним из мнений и голосов группы, не защищая одного участника от другого.
И если в самых сложных ситуациях он поддаётся на соблазн кого-то защитить или пустить в ход силу своего статуса, довольно быстро это осознаёт и признаёт, не водружая себя на место самого умного и осознанного. Участники часто называют это воплощением любящей доброты, которая всё видит и ничего не осуждает.
Именно этот принцип мы используем в соматике для работы с собой, телом и всеми своими поведенческими и эмоциональными проявлениями. И это, ох, как непросто, учитывая наше советское прошлое, относиться ко всем своим частям с равным теплом и заботой. Даже к тем, которые “шалят” или кажутся нездоровыми, плохими, отрицательными.
Имхо, воплощать этот принцип всем своим существом, во всех отношениях, включая конфликтные ситуации – мастерство, достойное того, чтобы идти к нему всю жизнь. И может быть, на поверхности иногда надо и проявить строгость и стукнуть по столу. Но осознанно выбирая это, как действие, сохраняя внимательность ко всем аспектам и героям ситуации, действуя из любви, а не из бессилия. Ведь каждый человек по-своему прав, и каждый голос является неотъемлемой частью целого, даже если нам этот голос не нравится.
В общем, что я хотела сказать про ясность и быть-тем-что-несёшь…
Развиваясь в профессии телесного практика, логично и классно изучать анатомию, методы и практики телесно-ориентированной работы, психологию, основы групповой и индивидуальной работы, профессиональную этику. И есть вот этот момент – про ясность взаимодействия и подачи материала, о котором не часто пишут в учебниках для “телесников”.
Предлагаю вам эту тему для внутренней сверки и развития через эксперимент. Подмога в экспериментировании – открытый запрос на обратную связь. Зачастую клиент не скажет вам, что ему что-то не ясно, чтобы остаться удобным и не породить конфликт.
Его можно об этом спросить напрямую – “Понятно я объясняю? На сколько процентов понятно? Есть ли вопросы к инструкции?”. Можно потренироваться на кошках (на группе коллег) прежде, чем идти с новым материалом к клиентам.
Пробуйте, получайте отклик, пробуйте ещё раз, пока не получите удовлетворение от результата.
Желаю вам большого, ощутимого успеха в вашей практике!
Александра Безроднова